Адгам Имашев, будучи летчиком и командиром артиллерийской батареи, прошел довольно длинный боевой путь. Бои против немецких фашистов начинал под Сталинградом, продолжил под Ленинградом, форсировал реку Днепр, освобождал Белорусию и столицу Минск. Прошел Польшу. В Германии участвовал во взятии многих городов, в том числе г. Франкфурт-на-Одере, Берлина. Участвовал во встрече с воинами союзных стран.
Родился 26 января 1924 года в деревне Азнаево Бижбулякского района. По профессии учитель. На фронт ушел, сменив классный журнал на боевое оружие. На фронте вел записи для будущего, продолжил их после Победы, в годы работы директором родной Азнаевской общеобразовательной школы. К 40-летию Победы сделал выборку того, что казалось ему важнее всего. Записи он адресовал молодому поколению, кому посчастливилось родиться в мирное время.
Итак, открываем дневник участника взятия Берлина...
Расскажем сначала о родителях Адгама Карамовича
Адгам Карамович Имашев родился 26 января 1924 года в башкирской деревне Азнаево Демского сельсовета Бижбулякского района Башкирской АССР. Вырос в семье сельских интеллигентов Карамуллы Ахметзакиевича и Хадии Файзрахмановны Имашевых. Карамулла Имашев родился и вырос в д. Азнаево, окончил гимназию, был достойным уважения и похвалы педагогом. Талантливый сельский учитель с надеждой встретил революцию и Советскую власть. В них он видел силу, способную вывести из тьмы невежества его угнетенный народ.
В годы Гражданской войны политическая позиция сельского учителя чуть было не стоила ему жизни. Когда в 1918 году Азнаево заняли белогвардейские отряды Колчака и Дутова, их поддержали люди, недовольные молодой Советской властью. Бандиты избили сельского учителя Карамуллу Имашева и бросили его вместе с другими активистами в подвал сельской школы. Лишь через день из Белебея пришел на помощь отряд красногвардейцев под командованием Габдуллы Гафурова из деревни Дюсяново.
В 1924 году Карамулла Имашев был избран председателем волостного исполкома. В 1928–1929 годах под руководством К.А. Имашева была построена семилетняя школа в селе Зильдярово Миякинского района. Как известно, начиная с 1930 года, административно-территориальное устройство в стране и республике менялось, стали образовываться районы. Так, например, на месте Илькульминской волости появились Бижбулякский и Миякинский районы. В 1930 г. Карамулла Имашев стал директором Зильдяровской семилетней школы. В 1933 году он начал строительство Азнаевской семилетней школы, которую впоследствии и возглавил. В 1935–1936 годах К.А. Имашев работал директором Богдановской средней школы Миякинского района. Всего Карамулла Ахметзакиевич построил за свою жизнь три школы в соседнем Миякинском районе и одну – в родной деревне Азнаево Бижбулякского района. Он организовал строительство и был первым директором этих школ. Будучи талантливым организатором, привлекал к строительству всех односельчан. Так, школа в д. Азнаево была построена буквально за лето.
Из воспоминаний участника тех событий секретаря Азнаевского сельсовета Мухамадии Ахметова:
«Строительство началось где-то в середине июня 1933 года. Обеспечение стройки всем необходимым, поиск средств для этого были возложены на сельсовет. Так как финансирование строительства со стороны государства изначально не было предусмотрено, организовали торг, где продавали дома, надворные постройки, имущество кулаков, в результате собрали 3 тысячи рублей. Вот на эти 3 тысячи и была построена в д. Азнаево школа… Работа кипела, свою лепту в строительство внесли даже женщины, прибывшие из разных деревень. Строительством руководил Карамулла Имашев. В январе 1934 года стройка была завершена и школа сдана в эксплуатацию. Первым директором школы был назначен Карамулла Ахметзакиевич Имашев».
Талантливый сельский учитель в 1935 году был удостоен почетного звания «Заслуженный учитель БАССР», в составе башкирской делегации он побывал в Москве, на Всесоюзном съезде учителей в 1937 году. Этот год стал последним в его яркой, но короткой жизни. Ушел из жизни по болезни, после операции на аппендицит, ему не было и 50 лет.
По стопам своего отца пошел Адгам Карамович. Отучившись на учителя, он начал работать в школе родной деревни. Но вскоре грянула война.
В конце 1941 года молодого сельского учителя призвали в Красную армию и направили в Казахстан, в авиационное училище в г. Актюбинск. В сжатые сроки здесь готовили летчиков. Курсанты учились по 10–12 часов в день – изучали теорию полета, прыгали с парашютом, упражнялись в стрельбе из пулемета. После окончания училища восемнадцатилетнему пареньку присвоили звание младшего лейтенанта и отправили на фронт.
В дальнейшем он участвовал в воздушных битвах под Сталинградом, Орлом, Курском, Ленинградом.
Из писем фронтовика родным:
«28 июля 1943 года
Дорогая мама, сестры мои Сафура, Лена, Фания, Химия, Роза и Райса!
Только недавно после излечения я вернулся в часть и, надо же, вскоре снова получил ранения в бою и отправлен в госпиталь. Раны в лицевой части. Руки действуют, глаза зрячие.
Мама! Проси у Всевышнего моего благополучного возвращения. Соскучился по тебе и по сестрам. Во имя счастья любимых сестер вернуться бы мне.
Как живется вам? Смогли ли посадить картошку? Твой сын Адгам».
Уже в качестве командира артиллерийской батареи лейтенант Адгам Имашев принимает участие в боях за освобождение Орла, Курска, Харькова, Киева, Варшавы.
Киевская наступательная операция
В конце сентября войска Воронежского фронта (переименован в конце октября в 1-й Украинский фронт) захватили плацдармы на правом берегу Днепра к северу и югу от Киева.
1 ноября началось наступление с Букринского плацдарма, основной целью которого было сковать силы противника. Утром 3 ноября главная группировка фронта нанесла удар. После 40-минутной артподготовки советские войска беспрепятственно продвинулись на 1-2 км. К концу дня войска 38-й армии совместно с 5-м гвардейским танковым корпусом и соединениями 60-й армии продвинулись на 5-12 км.
К исходу первого дня операции 240-я стрелковая дивизия, непосредственно наносившая удар на Киев и поддержанная частями 7-го артиллерийского корпуса, была уже в киевском пригороде Пуще-Водице. 4-5 ноября в сражение вступили 1-й гвардейский кавалерийский корпус и 3-я гвардейская ТА, которая перерезала шоссе Киев-Житомир на западной окраине Киева. Освобождению столицы Украины также помогло форсирование Днепра 4 ноября силами 237 стрелковой дивизии в районе острова Казачий, что напротив сёл Вита-Литовская и Пирогово, находящихся в 15 км к югу от Киева. К утру 6 ноября Киев был освобожден.
Артиллерист Адгам Имашев бился с врагом в составе 69-й армии, прошедшей славный путь от Харькова до Берлина.
«Я в ту пору был старшим лейтенантом и командовал батареей артполка. В памяти моей живы многие события весны 1945-го. Расскажу лишь о некоторых из них. Перед самым началом Берлинской операции мы брали Франкфурт-на-Одере. После взятия франкфуртского плацдарма 14 апреля 1945 года, командование дало задание взять «языка». Франкфурт расположен у подножия высокой горы. Вокруг Одера построена высокая дамба, чтобы река не наводняла город в половодье. Местами высота этой стены достигает четырех метров. За этой стеной враг и держал оборону. Для танкистов и пехотинцев дамба была непреодолимой преградой.
Во время этой операции моей батарее было дано боевое задание взорвать стену в нескольких местах и взять языка. Вдоль стены немцы сделали каналы и пустили воду, а на дамбе установили колючую проволоку и заложили мины между каналом и дамбой. Вот через эти преграды нам и предстояло пробираться, чтобы заложить взрывчатку и захватить пленника. Для выполнения этой операции мою батарею усилили 40 автоматчиками.
Всю ночь лил дождь. Вражеские снаряды беспрерывно рвались над нашим плацдармом. Нам пришлось ползти 400 метров до канала, имея прихваченные с собой доски, мы перебирались через канаву. С помощью саперов мы удачно прошли минное поле. Ночью приблизились к бетонной стене. В болотистом месте начали делать подкоп под стену, чтоб взорвать ее. В этот момент, чтоб отвлечь вражеское внимание, наши артиллеристы обстреливали траншеи фашистов в течение получаса. Немцам пришлось отступить. Мы за 20 минут установили взрывчатку под стенами. Раздался взрыв...
Через взорванную часть стены наши автоматчики вырвались вперед и вражеские траншеи забросали гранатами. Мы вошли в блиндаж. Внутри лежали убитыми 15 немцев и трое легкораненых. Мы взяли их в плен и вернулись к нашим. По словам пленников, в ходе этой операции общие потери немцев составили 300 человек. С нашей же стороны были убиты только трое автоматчиков и пятеро легко ранены. За эту операцию нас наградили орденом Отечественной войны второй степени, а главнокомандующий 69-й армии объявил благодарность».
Из писем фронтовика родным:
«31 января 1945 года.
Получил письмо из дома. Испытал большую радость.
Сообщаю – я здоров. Готовимся к предстоящим боям. Пишите побольше о себе, буду ждать письма каждый день.
Просите Бога, чтобы я смог вернуться домой.
Понимаю, мама, как тяжело тебе, рядом с тобой нет ни одного мужчины.
Как с пропитанием? Есть ли запас картофеля? А как корова? Хватает ли корма для ее содержания? Обо всем напишите мне.
Гоним фашистов, идем вперед. Скоро, совсем скоро, мы их загоним куда следует и вернемся домой.
Соскучился до боли в сердце.
Имашев Адгам, Бранденбург».
Из воспоминаний ветерана Имашева Адгама Карамовича:
«Наш 101-й стрелковый полк в составе 69-й армии стоял на правой стороне города Франкфурт-на-Одере и начал подготовку к штурму Берлина. После форсирования реки Одер мы взяли город Кюстрин и укрепили наши позиции. Образовался фронт протяженностью 45 км. За сутки нашими войсками были вырыты траншеи общей длиной в 636 км, построены 25 мостов и 40 паромов, оборудованы 4500 ружейных позиций. Прежде чем начать наступление на Берлин, в нашей зоне были проведены несколько разведочных боев и мы получили всю нужную информацию о враге. Мы знали, что наступление начнется 15 апреля 1945 года. Командир полка, подполковник Карасев, пригласив офицеров в свой наблюдательный пункт, сообщил нам приказ о наступлении на Берлин. Первому Белорусскому фронту, где я воевал, предстояло начать наступление по направлению Кюстрин-Берлин, окружив столицу Германии с севера на юг. На востоке озера Хафель-Зее фронтовые войска должны были встретиться и взять направление на Эльбу. В течение шести дней фронт должен был взять Берлин. Перед началом операции Первый Белорусский фронт занимал 170 км фронтовой полосы, а в резерве у нас стояла Первая польская армия.
Из воспоминаний ветерана Имашева Адгама Карамовича:
«Ночь перед наступлением на всю жизнь осталась в моей памяти. Я хорошо помню, что никак не мог уснуть. В голову лезли сотни мыслей – сможем ли взять Берлин, хватит ли сил... Шел дождь, машины перевозили через паром снаряды. В ту ночь я встретился со своим земляком из деревни Исламгулово Миякинского района. Звали его Габдулла. Я ему дал свой адрес и попросил, чтобы он, если я умру, зашел к матери и рассказал об этой нашей встрече.
Это была не единственная моя встреча с земляками на фронте. Когда форсировали реку Одер, я встретил Гарифуллу Гильманова. Он до войны был председателем сельсовета в нашей деревне Азнаево Бижбулякского района. Хотя эта встреча длилась всего несколько минут, мы с ним, обнявшись, вспомнили очень многое: родные края, реки Дему и Уязы, братьев, сестер, родных. Он мне сказал: «Адгам, братишка, до конца войны осталось немного. Встретимся ли мы еще раз?..». Я ему в ответ: «Обязательно встретимся, ты еще будешь плясать на моей свадьбе». И так получилось, что это сбылось, я его пригласил на свою свадьбу после войны».
Из воспоминаний ветерана Имашева Адгама Карамовича:
«Наступление началось в четыре часа утра 16 апреля. Мы проверили артиллерийские расчеты, запасы боеприпасов и выдали каждому бойцу сухой паек на два дня и новое обмундирование. Накануне вечером наши бомбардировщики бомбили Эркнер и Франк-фурт. Наконец, в небе вспыхнули сигнальные ракеты. Тысяча орудий, минометы, катюши дали залп. В тихой до этого ночи поднялся ужасный ветер, земля начала вздрагивать, ухо заложило от автоматных очередей.
Команды давали только по рации. 140 зенитных прожекторов были направлены на линию вражеской обороны, враг был ослеплен. Наконец, 8-я армия начала наступление. Пехоте был дан приказ не отставать от танков. Стволы орудий пылали как огонь. Снаряды беспрестанно летели на врага. Потом стрельба была направлена на вторую линию врага. Наши подразделения взяли города Врицен, Зелов, Франкфурт. К вечеру советские летчики с помощью парашюта бросили 4 ключа, привязав их к фанере. На фанере было написано: «Гвардейцы, друзья, вам отправляем ключи от берлинских ворот!».
Наша 4-я дивизия с юга вела кровопролитные бои на третьей оборонной полосе Гитлера. Здесь мы потеряли 60–70% своих солдат. Фашисты отправили сюда свою запасную 9-ю армейскую часть, 23-ю дивизию СС, 5-й батальон фольксштурма (Прим. ред.; отряд народного ополчения Третьего рейха) и одну танковую бригаду. Эти сведения рассказали плененные нами немцы. Нам было трудно передвигаться через болота и леса. Танковые и артиллерийские части начали отставать от пехоты, а пехоте без них тяжело воевать.
Наш 101-й стрелковый Бранденбургский полк 4-й СД нес большие потери, когда вдруг внезапно мы получили пополнение. 24 апреля наш Первый Белорусский фронт присоединился к Первому Украинскому фронту. Берлин оказался в окружении. На следующий день мы немного отдохнули. А 26 апреля Первый Украинский фронт вышел на Эльбу и встретился с союзниками в городе Торгау. Снова началось наступление, битва за жизнь. В этот день мы, взяв Потсдам, вышли на озеро Хафель. Я написал в своем дневнике: «Задача выполнена».
Историческая справка:
Три линии обороны Берлина
Основу обороны составлял одерско-нейсенский оборонительный рубеж и Берлинский оборонительный район. Одерско-нейсенский рубеж состоял из трёх оборонительных полос, и его общая глубина достигала 20–40 км. Главная оборонительная полоса имела до пяти сплошных линий траншей, и её передний край проходил по левому берегу рек Одер и Нейсе. В 10–20 км от него была создана вторая полоса обороны. Наиболее оборудованной в инженерном отношении она была на Зееловских высотах – перед Кюстринским плацдармом. Третья полоса находилась на удалении 20–40 км от переднего края. При организации и оборудовании обороны немецкое командование умело использовало естественные препятствия: озера, реки, каналы, овраги. Все населённые пункты были превращены в сильные опорные пункты и были приспособлены к круговой обороне. При строительстве одерско-нейсенского рубежа особое внимание обращалось на организацию противотанковой обороны.
Насыщение оборонительных позиций войсками противника было неравномерным. Наибольшая плотность войск наблюдалась перед 1-м Белорусским фронтом в полосе шириной 175 км, где оборону занимали 23 дивизии, значительное количество отдельных бригад, полков и батальонов, причём 14 дивизий оборонялись против Кюстринского плацдарма. В полосе наступления 2-го Белорусского фронта шириной 120 км оборонялись 7 пехотных дивизий и 13 отдельных полков. В полосе 1-го Украинского фронта шириной 390 км находилось 25 дивизий противника.
Из писем фронтовика домой:
«20 апреля 1945 года.
Дорогая мама, пишу из госпиталя. Я ранен снова.
Тяжело ранен на левую ногу. Когда поставят на ноги, сказать не могу.
Одно знаю, – как вылечусь, снова в часть и в бой.
Сообщение пришло о гибели брата Акрама. Глубоко затронуло меня, горюю день и ночь. (Прим.ред.: Имашев Акрам Карамович, 1914 г.р., урож. с. Азнаево Бижбулякского района, рядовой, умер от болезни 5 марта 1945 г., похоронен Горьковская (Нижегородская) обл., Володарский р-н, п. Решетиха).
Во время боя встретил нашего односельчанина, соседа Минымурзу Байтурина. Он – ездовой, доставил нам патроны и другие необходимости для ведения боя. Бой был «жаркий». С ним поговорили немного. Сообщите об этом его жене Шамсинур, и сыновьям – Гаяру и Ахияру.
Дорогая мама, проси Всевышнего о моем благополучии, совершай намаз. Девочки еще не вышли из детства. Сафуре, младшенькой, всего 7 лет. Как тяжело тебе одной с ними, я понимаю это. С моим возвращением, переедем на новое место в деревне и построим дом. Как с пропитанием?
До свидания. Адгам Имашев».
После того, как бои завязались на улицах Берлина, стало ясно, что враг доживает последние дни и часы и войне скоро конец. Тем не менее, немецко-фашистские разрозненные части продолжали оказывать отчаянное сопротивление, и взятие каждой улицы, каждого здания доставалось ценой большой крови и потерь со стороны штурмующих советских солдат и офицеров. Гарнизон столицы насчитывал не менее 200 тысяч человек, три тысячи орудий и 250 танков. Оборона города была тщательно продумана и хорошо подготовлена. В её основе лежала система сильного огня, опорных пунктов и узлов сопротивления. Чем ближе к центру города, тем оборона становилась плотнее. Особую прочность ей придавали массивные каменные постройки с большой толщиной стен. Окна и двери многих зданий заделывались и превращались в амбразуры для ведения огня. Улицы перекрывались мощными баррикадами толщиною до четырёх метров. Обороняющиеся имели большое количество фаустпатронов, которые в обстановке уличных боев оказались грозным противотанковым оружием. Немаловажное значение в системе обороны врага имели подземные сооружения, которые широко использовались противником для манёвра войск, а также для укрытия их от артиллерийских и бомбовых ударов.
Историческая справка:
Штурм Берлина
К 26 апреля в штурме Берлина принимали участие шесть армий 1-го Белорусского фронта (47-я, 3-я и 5-я ударные, 8-я гвардейская, 1-я и 2-я гвардейские танковые армии) и три армии 1-го Украинского фронта (28-я, 3-я и 4-я гвардейские танковые). В их составе было 464 тыс. человек, 1500 танков и самоходных орудий, 12700 орудий и миномётов, 2100 реактивных установок. Учитывая опыт взятия крупных городов, для боёв в городе создавались штурмовые отряды в составе стрелковых батальонов или рот, усиленных танками, артиллерией и сапёрами. Действия штурмовых отрядов, как правило, предварялись короткой, но мощной артиллерийской подготовкой.
К 27 апреля в результате действий глубоко продвинувшихся к центру Берлина армий двух фронтов группировка противника в Берлине вытянулась узкой полосой с востока на запад – шестнадцать километров в длину и два-три, в некоторых местах пять километров в ширину. Бои в городе не прекращались ни днем, ни ночью. Квартал за кварталом советские войска «прогрызали» оборону противника. Так, к вечеру 28 апреля, части 3-й ударной армии вышли в район рейхстага.
30 апреля 1945 г. в ходе штурма здания Рейхстага группа лейтенанта Семёна Сорокина (Виктор Провоторов, Степан Орешко, Григорий Булатов, Ракымжан Кошкарбаев) с боем прорвалась к крыше, и в 14:25 двое бойцов – Григорий Булатов и Рахимжан Кошкарбаев – водрузили самодельное полотно на фасаде здания. В этот же день, в 21:30 части 150-й стрелковой дивизии под командованием генерал-майора В. М. Шатилова и 171-й стрелковой дивизии под командованием полковника А. И. Негоды штурмом овладели основной частью здания рейхстага. Оставшиеся гитлеровские части оказывали упорное сопротивление. Драться приходилось за каждое помещение. Ранним утром 1 мая над рейхстагом был поднят штурмовой флаг 150- й стрелковой дивизии, однако бой за рейхстаг продолжался ещё весь день, и только в ночь на 2 мая гарнизон рейхстага капитулировал.
В первом часу ночи 2 мая радиостанциями 1-го Белорусского фронта было получено сообщение на русском языке: «Просим прекратить огонь. Высылаем парламентёров на Потсдамский мост». Прибывший в назначенное место немецкий офицер от имени командующего обороной Берлина генерала Вейдлинга сообщил о готовности берлинского гарнизона прекратить сопротивление. В 6 часов утра 2 мая генерал артиллерии Вейдлинг в сопровождении трёх немецких генералов перешёл линию фронта и сдался в плен. Через час, находясь в штабе 8-й гвардейской армии, он написал приказ о капитуляции, который был размножен и при помощи громкоговорящих установок и радио доведен до частей противника, обороняющихся в центре Берлина. По мере доведения этого приказа до обороняющихся сопротивление в городе прекращалось. К концу дня войска 8-й гвардейской армии очистили от противника центральную часть города. Отдельные части, не пожелавшие сдаваться в плен, пытались прорваться на запад, но были уничтожены или рассеяны.
Из воспоминаний ветерана Имашева Адгама Карамовича:
«29 апреля. Бои перешли в центр Берлина.
30 апреля. Перед праздником. Но нет времени праздновать. Окруженные фашисты хотят вырваться через наши войска. Внезапно мы получили по рации сообщение о том, что дом Гитлера взят, Геббельс уничтожил свою семью, а сам Гитлер покончил с собой.
Наступил вечер, болит душа, вспоминаю родные края, солнечную погоду. Мы почти взяли Берлин, а значит близка Победа. Как же этому не радоваться?!
1 мая. На Бранденбургской улице Берлина шли кровопролитные бои. Наши воины подняли над Рейхстагом Знамя Победы. В три часа дня на Потсдамском вокзале начались переговоры. Начальник штаба генерал Ганс Кребс, генерал-полковник Василий Иванович Чуйков и командующий фронтами Василий Данилович Соколовский вели переговоры. Адольф Гитлер перед своей смертью назначил канцлером гросс-адмирала Карла Дёница. Но Мартин Борман отклонил переговоры Ганса Кребса. Поэтому снова начались боевые действия.
2 мая. Бои продолжаются, я получил легкое ранение. В шесть часов вечера попал в плен генерал Вейдлинг, комендант Берлина. Он призвал Берлинский гарнизон капитулировать. Немцы начали сдаваться в плен.
8 мая. В середине дня в столовой предместья Карлсхорст был подписан Акт о безоговорочной капитуляции германских вооруженных сил. Со стороны Советского Союза его подписал маршал Георгий Константинович Жуков, со стороны Англии – маршал авиации Артур Уильям Теддер, со стороны Америки – генерал Карл Эндрю Спаатс, со стороны Франции – генерал армии Жан де Латр де Тассиньи. Со стороны Германии акт подписали фельдмаршал Вильгельм Кейтель, адмирал флота Ганс-Георг фон Фридебург, генерал-полковник авиации Ганс-Юрген Штумпф. Берлинские бои шли 7 дней, а 9 мая Москва дала салют Победы из 1000 орудий.
(Прим.ред.; Имашев Фатих Губайдуллович, 1917 г.р. урож. с. Азнаево Бижбулякского р-на, майор, погиб 4 мая 1945 года в Герма-нии в г. Берлине - сын Губайдуллы Ахметзакиевича Имашева; родной брат Тимера-Булата Губайдулловича Имашева; двоюродный брат Адгама Карамовича Имашева).
Эти кровопролитные бои остались далеко позади, но в сердцах и памяти людей, переживших ужасы войны, они не забываются. Одни потеряли мужей, другие сыновей и дочерей, третьи братьев, отцов... А те, кто вернулся с фронта, не забывают своих однополчан. Живут с надеждой услышать нежные, теплые слова, услышать какую-то новость, некоторые пишут книги.
В этой войне мы потеряли больше 20 миллионов советских людей. Из нашей родной де-ревни Азнаево Бижбулякского района ушли на фронт 215 человек и 109 из них не вернулись. Разве можно забыть их?».
Уже после войны, в 1985 г. Адгаму Карамовичу вручили еще одну награду – орден Отечественной войны I степени.
Историческая справка:
Орден Отечественной войны
В 1985 году, в честь 40-летия Великой Победы над фашизмом, орденом Отечественной войны были награждены все жившие на тот момент ветераны войны.
Кроме орденов ратные подвиги Адгама Имашева были отмечены медалями «За освобождение Варшавы», «За взятие Берлина», «За победу над Германией Великой Отечественной войне 1941–1945 гг.», «За боевые действия при вторжении в пределы Брандербургской провинции», а в послевоенное время – многими юбилейными медалями и другими знаками отличия.
После войны Адгам Карамович, будучи офицером запаса, устроился в родную Азнаевскую школу – вначале военруком и учителем истории и немецкого языка, а в 1948 году его назначили директором этой школы. Он заочно оканчивает Стерлитамакский педагогический институт. На этом посту Адгам Имашев проработал свыше сорока лет, продолжая благородное дело отца Карамуллы Ахметзакиевича, возглавлявшего Азнаевскую школу в 30-х годах.
Из воспоминаний ветерана Имаше-ва Адгама Карамовича:
«Я вернулся с фронта инвалидом. И мне пришлось начинать работу в школе в самые тяжелые послевоенные годы.
Из-за отсутствия дров в военное лихолетье ограждение школы, другие постройки использовали в качестве топлива для обогрева учебного заведения. Не было и лошадей, которые имелись в пришкольном хозяйстве до войны. Не хватало учительских кадров, зимой в классах было настолько холодно, что замерзали чернила в чернильницах. Для отопления школы и общежития приходилась запрягать быков и привозить с берегов Демы ивовые деревья и использовать их. В саду деревья тоже были вырублены и пущены на дрова для обогрева здания, короче говоря, школа представляла из себя весьма жалкое зрелище. Не было ни интерната, ни здания столовой. За весь период моей работы директором и одновременно завучем школы мне и коллективу пришлось выполнять очень много работы, пережить немало трудностей и сложностей, решать много организационных вопросов. В начале не было у нас ни завхоза, ни завуча. Только потом, когда количество учащихся стало увеличиваться, дали единицы завуча и завхоза, и мне, директору, стало немного легче работать».
Директор и его единомышленники, сотрудники школы, буквально по кирпичику восстанавливали здание. Адгам Карамович вместе с завхозом Кадыром Ахметовичем Киреевым снаружи отштукатурили стены старого здания школы, в результате в классах и коридоре стало теплее, установилась нормальная температура. Затем двор школы огородили, силами учащихся и учителей вырастили прекрасный сад. Пришкольным участком руководила учительница химии и географии, супруга директора Халима Лутфуллиновна Имашева (урожденная Калимуллина) – по образованию биолог. Можно сказать, Адгаму Имашеву и его коллегам удалось невозможное – привести в порядок обветшавшее помещение школы, возродить ее опытное хозяйство, затем построить новое здание учебного заведения со своей котельной, самостоятельным водоснабжением, спортивным залом, мастерской для уроков технического труда, конюшней, гаражом и садом на пришкольном участке.
За свои высокие урожаи, выращенные ученическими бригадами на опытных полях и плантациях, школа в течение шести лет экспонировалась на Всесоюзной выставке достижений народного хозяйства, ее питомцы завоевывали звание лауреатов Всероссийского конкурса юннатов.
Адгам Карамович вышел на заслуженный отдых в 1978 году. Ушел из жизни ветеран войны и труда после продолжительной болезни 1 октября 1990 года.
Родился 26 января 1924 года в деревне Азнаево Бижбулякского района. По профессии учитель. На фронт ушел, сменив классный журнал на боевое оружие. На фронте вел записи для будущего, продолжил их после Победы, в годы работы директором родной Азнаевской общеобразовательной школы. К 40-летию Победы сделал выборку того, что казалось ему важнее всего. Записи он адресовал молодому поколению, кому посчастливилось родиться в мирное время.
Итак, открываем дневник участника взятия Берлина...
Расскажем сначала о родителях Адгама Карамовича
Адгам Карамович Имашев родился 26 января 1924 года в башкирской деревне Азнаево Демского сельсовета Бижбулякского района Башкирской АССР. Вырос в семье сельских интеллигентов Карамуллы Ахметзакиевича и Хадии Файзрахмановны Имашевых. Карамулла Имашев родился и вырос в д. Азнаево, окончил гимназию, был достойным уважения и похвалы педагогом. Талантливый сельский учитель с надеждой встретил революцию и Советскую власть. В них он видел силу, способную вывести из тьмы невежества его угнетенный народ.
В годы Гражданской войны политическая позиция сельского учителя чуть было не стоила ему жизни. Когда в 1918 году Азнаево заняли белогвардейские отряды Колчака и Дутова, их поддержали люди, недовольные молодой Советской властью. Бандиты избили сельского учителя Карамуллу Имашева и бросили его вместе с другими активистами в подвал сельской школы. Лишь через день из Белебея пришел на помощь отряд красногвардейцев под командованием Габдуллы Гафурова из деревни Дюсяново.
В 1924 году Карамулла Имашев был избран председателем волостного исполкома. В 1928–1929 годах под руководством К.А. Имашева была построена семилетняя школа в селе Зильдярово Миякинского района. Как известно, начиная с 1930 года, административно-территориальное устройство в стране и республике менялось, стали образовываться районы. Так, например, на месте Илькульминской волости появились Бижбулякский и Миякинский районы. В 1930 г. Карамулла Имашев стал директором Зильдяровской семилетней школы. В 1933 году он начал строительство Азнаевской семилетней школы, которую впоследствии и возглавил. В 1935–1936 годах К.А. Имашев работал директором Богдановской средней школы Миякинского района. Всего Карамулла Ахметзакиевич построил за свою жизнь три школы в соседнем Миякинском районе и одну – в родной деревне Азнаево Бижбулякского района. Он организовал строительство и был первым директором этих школ. Будучи талантливым организатором, привлекал к строительству всех односельчан. Так, школа в д. Азнаево была построена буквально за лето.
Из воспоминаний участника тех событий секретаря Азнаевского сельсовета Мухамадии Ахметова:
«Строительство началось где-то в середине июня 1933 года. Обеспечение стройки всем необходимым, поиск средств для этого были возложены на сельсовет. Так как финансирование строительства со стороны государства изначально не было предусмотрено, организовали торг, где продавали дома, надворные постройки, имущество кулаков, в результате собрали 3 тысячи рублей. Вот на эти 3 тысячи и была построена в д. Азнаево школа… Работа кипела, свою лепту в строительство внесли даже женщины, прибывшие из разных деревень. Строительством руководил Карамулла Имашев. В январе 1934 года стройка была завершена и школа сдана в эксплуатацию. Первым директором школы был назначен Карамулла Ахметзакиевич Имашев».
Талантливый сельский учитель в 1935 году был удостоен почетного звания «Заслуженный учитель БАССР», в составе башкирской делегации он побывал в Москве, на Всесоюзном съезде учителей в 1937 году. Этот год стал последним в его яркой, но короткой жизни. Ушел из жизни по болезни, после операции на аппендицит, ему не было и 50 лет.
По стопам своего отца пошел Адгам Карамович. Отучившись на учителя, он начал работать в школе родной деревни. Но вскоре грянула война.
В конце 1941 года молодого сельского учителя призвали в Красную армию и направили в Казахстан, в авиационное училище в г. Актюбинск. В сжатые сроки здесь готовили летчиков. Курсанты учились по 10–12 часов в день – изучали теорию полета, прыгали с парашютом, упражнялись в стрельбе из пулемета. После окончания училища восемнадцатилетнему пареньку присвоили звание младшего лейтенанта и отправили на фронт.
В дальнейшем он участвовал в воздушных битвах под Сталинградом, Орлом, Курском, Ленинградом.
Из писем фронтовика родным:
«28 июля 1943 года
Дорогая мама, сестры мои Сафура, Лена, Фания, Химия, Роза и Райса!
Только недавно после излечения я вернулся в часть и, надо же, вскоре снова получил ранения в бою и отправлен в госпиталь. Раны в лицевой части. Руки действуют, глаза зрячие.
Мама! Проси у Всевышнего моего благополучного возвращения. Соскучился по тебе и по сестрам. Во имя счастья любимых сестер вернуться бы мне.
Как живется вам? Смогли ли посадить картошку? Твой сын Адгам».
Уже в качестве командира артиллерийской батареи лейтенант Адгам Имашев принимает участие в боях за освобождение Орла, Курска, Харькова, Киева, Варшавы.
Киевская наступательная операция
В конце сентября войска Воронежского фронта (переименован в конце октября в 1-й Украинский фронт) захватили плацдармы на правом берегу Днепра к северу и югу от Киева.
1 ноября началось наступление с Букринского плацдарма, основной целью которого было сковать силы противника. Утром 3 ноября главная группировка фронта нанесла удар. После 40-минутной артподготовки советские войска беспрепятственно продвинулись на 1-2 км. К концу дня войска 38-й армии совместно с 5-м гвардейским танковым корпусом и соединениями 60-й армии продвинулись на 5-12 км.
К исходу первого дня операции 240-я стрелковая дивизия, непосредственно наносившая удар на Киев и поддержанная частями 7-го артиллерийского корпуса, была уже в киевском пригороде Пуще-Водице. 4-5 ноября в сражение вступили 1-й гвардейский кавалерийский корпус и 3-я гвардейская ТА, которая перерезала шоссе Киев-Житомир на западной окраине Киева. Освобождению столицы Украины также помогло форсирование Днепра 4 ноября силами 237 стрелковой дивизии в районе острова Казачий, что напротив сёл Вита-Литовская и Пирогово, находящихся в 15 км к югу от Киева. К утру 6 ноября Киев был освобожден.
Артиллерист Адгам Имашев бился с врагом в составе 69-й армии, прошедшей славный путь от Харькова до Берлина.
«Я в ту пору был старшим лейтенантом и командовал батареей артполка. В памяти моей живы многие события весны 1945-го. Расскажу лишь о некоторых из них. Перед самым началом Берлинской операции мы брали Франкфурт-на-Одере. После взятия франкфуртского плацдарма 14 апреля 1945 года, командование дало задание взять «языка». Франкфурт расположен у подножия высокой горы. Вокруг Одера построена высокая дамба, чтобы река не наводняла город в половодье. Местами высота этой стены достигает четырех метров. За этой стеной враг и держал оборону. Для танкистов и пехотинцев дамба была непреодолимой преградой.
Во время этой операции моей батарее было дано боевое задание взорвать стену в нескольких местах и взять языка. Вдоль стены немцы сделали каналы и пустили воду, а на дамбе установили колючую проволоку и заложили мины между каналом и дамбой. Вот через эти преграды нам и предстояло пробираться, чтобы заложить взрывчатку и захватить пленника. Для выполнения этой операции мою батарею усилили 40 автоматчиками.
Всю ночь лил дождь. Вражеские снаряды беспрерывно рвались над нашим плацдармом. Нам пришлось ползти 400 метров до канала, имея прихваченные с собой доски, мы перебирались через канаву. С помощью саперов мы удачно прошли минное поле. Ночью приблизились к бетонной стене. В болотистом месте начали делать подкоп под стену, чтоб взорвать ее. В этот момент, чтоб отвлечь вражеское внимание, наши артиллеристы обстреливали траншеи фашистов в течение получаса. Немцам пришлось отступить. Мы за 20 минут установили взрывчатку под стенами. Раздался взрыв...
Через взорванную часть стены наши автоматчики вырвались вперед и вражеские траншеи забросали гранатами. Мы вошли в блиндаж. Внутри лежали убитыми 15 немцев и трое легкораненых. Мы взяли их в плен и вернулись к нашим. По словам пленников, в ходе этой операции общие потери немцев составили 300 человек. С нашей же стороны были убиты только трое автоматчиков и пятеро легко ранены. За эту операцию нас наградили орденом Отечественной войны второй степени, а главнокомандующий 69-й армии объявил благодарность».
Из писем фронтовика родным:
«31 января 1945 года.
Получил письмо из дома. Испытал большую радость.
Сообщаю – я здоров. Готовимся к предстоящим боям. Пишите побольше о себе, буду ждать письма каждый день.
Просите Бога, чтобы я смог вернуться домой.
Понимаю, мама, как тяжело тебе, рядом с тобой нет ни одного мужчины.
Как с пропитанием? Есть ли запас картофеля? А как корова? Хватает ли корма для ее содержания? Обо всем напишите мне.
Гоним фашистов, идем вперед. Скоро, совсем скоро, мы их загоним куда следует и вернемся домой.
Соскучился до боли в сердце.
Имашев Адгам, Бранденбург».
Из воспоминаний ветерана Имашева Адгама Карамовича:
«Наш 101-й стрелковый полк в составе 69-й армии стоял на правой стороне города Франкфурт-на-Одере и начал подготовку к штурму Берлина. После форсирования реки Одер мы взяли город Кюстрин и укрепили наши позиции. Образовался фронт протяженностью 45 км. За сутки нашими войсками были вырыты траншеи общей длиной в 636 км, построены 25 мостов и 40 паромов, оборудованы 4500 ружейных позиций. Прежде чем начать наступление на Берлин, в нашей зоне были проведены несколько разведочных боев и мы получили всю нужную информацию о враге. Мы знали, что наступление начнется 15 апреля 1945 года. Командир полка, подполковник Карасев, пригласив офицеров в свой наблюдательный пункт, сообщил нам приказ о наступлении на Берлин. Первому Белорусскому фронту, где я воевал, предстояло начать наступление по направлению Кюстрин-Берлин, окружив столицу Германии с севера на юг. На востоке озера Хафель-Зее фронтовые войска должны были встретиться и взять направление на Эльбу. В течение шести дней фронт должен был взять Берлин. Перед началом операции Первый Белорусский фронт занимал 170 км фронтовой полосы, а в резерве у нас стояла Первая польская армия.
Из воспоминаний ветерана Имашева Адгама Карамовича:
«Ночь перед наступлением на всю жизнь осталась в моей памяти. Я хорошо помню, что никак не мог уснуть. В голову лезли сотни мыслей – сможем ли взять Берлин, хватит ли сил... Шел дождь, машины перевозили через паром снаряды. В ту ночь я встретился со своим земляком из деревни Исламгулово Миякинского района. Звали его Габдулла. Я ему дал свой адрес и попросил, чтобы он, если я умру, зашел к матери и рассказал об этой нашей встрече.
Это была не единственная моя встреча с земляками на фронте. Когда форсировали реку Одер, я встретил Гарифуллу Гильманова. Он до войны был председателем сельсовета в нашей деревне Азнаево Бижбулякского района. Хотя эта встреча длилась всего несколько минут, мы с ним, обнявшись, вспомнили очень многое: родные края, реки Дему и Уязы, братьев, сестер, родных. Он мне сказал: «Адгам, братишка, до конца войны осталось немного. Встретимся ли мы еще раз?..». Я ему в ответ: «Обязательно встретимся, ты еще будешь плясать на моей свадьбе». И так получилось, что это сбылось, я его пригласил на свою свадьбу после войны».
Из воспоминаний ветерана Имашева Адгама Карамовича:
«Наступление началось в четыре часа утра 16 апреля. Мы проверили артиллерийские расчеты, запасы боеприпасов и выдали каждому бойцу сухой паек на два дня и новое обмундирование. Накануне вечером наши бомбардировщики бомбили Эркнер и Франк-фурт. Наконец, в небе вспыхнули сигнальные ракеты. Тысяча орудий, минометы, катюши дали залп. В тихой до этого ночи поднялся ужасный ветер, земля начала вздрагивать, ухо заложило от автоматных очередей.
Команды давали только по рации. 140 зенитных прожекторов были направлены на линию вражеской обороны, враг был ослеплен. Наконец, 8-я армия начала наступление. Пехоте был дан приказ не отставать от танков. Стволы орудий пылали как огонь. Снаряды беспрестанно летели на врага. Потом стрельба была направлена на вторую линию врага. Наши подразделения взяли города Врицен, Зелов, Франкфурт. К вечеру советские летчики с помощью парашюта бросили 4 ключа, привязав их к фанере. На фанере было написано: «Гвардейцы, друзья, вам отправляем ключи от берлинских ворот!».
Наша 4-я дивизия с юга вела кровопролитные бои на третьей оборонной полосе Гитлера. Здесь мы потеряли 60–70% своих солдат. Фашисты отправили сюда свою запасную 9-ю армейскую часть, 23-ю дивизию СС, 5-й батальон фольксштурма (Прим. ред.; отряд народного ополчения Третьего рейха) и одну танковую бригаду. Эти сведения рассказали плененные нами немцы. Нам было трудно передвигаться через болота и леса. Танковые и артиллерийские части начали отставать от пехоты, а пехоте без них тяжело воевать.
Наш 101-й стрелковый Бранденбургский полк 4-й СД нес большие потери, когда вдруг внезапно мы получили пополнение. 24 апреля наш Первый Белорусский фронт присоединился к Первому Украинскому фронту. Берлин оказался в окружении. На следующий день мы немного отдохнули. А 26 апреля Первый Украинский фронт вышел на Эльбу и встретился с союзниками в городе Торгау. Снова началось наступление, битва за жизнь. В этот день мы, взяв Потсдам, вышли на озеро Хафель. Я написал в своем дневнике: «Задача выполнена».
Историческая справка:
Три линии обороны Берлина
Основу обороны составлял одерско-нейсенский оборонительный рубеж и Берлинский оборонительный район. Одерско-нейсенский рубеж состоял из трёх оборонительных полос, и его общая глубина достигала 20–40 км. Главная оборонительная полоса имела до пяти сплошных линий траншей, и её передний край проходил по левому берегу рек Одер и Нейсе. В 10–20 км от него была создана вторая полоса обороны. Наиболее оборудованной в инженерном отношении она была на Зееловских высотах – перед Кюстринским плацдармом. Третья полоса находилась на удалении 20–40 км от переднего края. При организации и оборудовании обороны немецкое командование умело использовало естественные препятствия: озера, реки, каналы, овраги. Все населённые пункты были превращены в сильные опорные пункты и были приспособлены к круговой обороне. При строительстве одерско-нейсенского рубежа особое внимание обращалось на организацию противотанковой обороны.
Насыщение оборонительных позиций войсками противника было неравномерным. Наибольшая плотность войск наблюдалась перед 1-м Белорусским фронтом в полосе шириной 175 км, где оборону занимали 23 дивизии, значительное количество отдельных бригад, полков и батальонов, причём 14 дивизий оборонялись против Кюстринского плацдарма. В полосе наступления 2-го Белорусского фронта шириной 120 км оборонялись 7 пехотных дивизий и 13 отдельных полков. В полосе 1-го Украинского фронта шириной 390 км находилось 25 дивизий противника.
Из писем фронтовика домой:
«20 апреля 1945 года.
Дорогая мама, пишу из госпиталя. Я ранен снова.
Тяжело ранен на левую ногу. Когда поставят на ноги, сказать не могу.
Одно знаю, – как вылечусь, снова в часть и в бой.
Сообщение пришло о гибели брата Акрама. Глубоко затронуло меня, горюю день и ночь. (Прим.ред.: Имашев Акрам Карамович, 1914 г.р., урож. с. Азнаево Бижбулякского района, рядовой, умер от болезни 5 марта 1945 г., похоронен Горьковская (Нижегородская) обл., Володарский р-н, п. Решетиха).
Во время боя встретил нашего односельчанина, соседа Минымурзу Байтурина. Он – ездовой, доставил нам патроны и другие необходимости для ведения боя. Бой был «жаркий». С ним поговорили немного. Сообщите об этом его жене Шамсинур, и сыновьям – Гаяру и Ахияру.
Дорогая мама, проси Всевышнего о моем благополучии, совершай намаз. Девочки еще не вышли из детства. Сафуре, младшенькой, всего 7 лет. Как тяжело тебе одной с ними, я понимаю это. С моим возвращением, переедем на новое место в деревне и построим дом. Как с пропитанием?
До свидания. Адгам Имашев».
После того, как бои завязались на улицах Берлина, стало ясно, что враг доживает последние дни и часы и войне скоро конец. Тем не менее, немецко-фашистские разрозненные части продолжали оказывать отчаянное сопротивление, и взятие каждой улицы, каждого здания доставалось ценой большой крови и потерь со стороны штурмующих советских солдат и офицеров. Гарнизон столицы насчитывал не менее 200 тысяч человек, три тысячи орудий и 250 танков. Оборона города была тщательно продумана и хорошо подготовлена. В её основе лежала система сильного огня, опорных пунктов и узлов сопротивления. Чем ближе к центру города, тем оборона становилась плотнее. Особую прочность ей придавали массивные каменные постройки с большой толщиной стен. Окна и двери многих зданий заделывались и превращались в амбразуры для ведения огня. Улицы перекрывались мощными баррикадами толщиною до четырёх метров. Обороняющиеся имели большое количество фаустпатронов, которые в обстановке уличных боев оказались грозным противотанковым оружием. Немаловажное значение в системе обороны врага имели подземные сооружения, которые широко использовались противником для манёвра войск, а также для укрытия их от артиллерийских и бомбовых ударов.
Историческая справка:
Штурм Берлина
К 26 апреля в штурме Берлина принимали участие шесть армий 1-го Белорусского фронта (47-я, 3-я и 5-я ударные, 8-я гвардейская, 1-я и 2-я гвардейские танковые армии) и три армии 1-го Украинского фронта (28-я, 3-я и 4-я гвардейские танковые). В их составе было 464 тыс. человек, 1500 танков и самоходных орудий, 12700 орудий и миномётов, 2100 реактивных установок. Учитывая опыт взятия крупных городов, для боёв в городе создавались штурмовые отряды в составе стрелковых батальонов или рот, усиленных танками, артиллерией и сапёрами. Действия штурмовых отрядов, как правило, предварялись короткой, но мощной артиллерийской подготовкой.
К 27 апреля в результате действий глубоко продвинувшихся к центру Берлина армий двух фронтов группировка противника в Берлине вытянулась узкой полосой с востока на запад – шестнадцать километров в длину и два-три, в некоторых местах пять километров в ширину. Бои в городе не прекращались ни днем, ни ночью. Квартал за кварталом советские войска «прогрызали» оборону противника. Так, к вечеру 28 апреля, части 3-й ударной армии вышли в район рейхстага.
30 апреля 1945 г. в ходе штурма здания Рейхстага группа лейтенанта Семёна Сорокина (Виктор Провоторов, Степан Орешко, Григорий Булатов, Ракымжан Кошкарбаев) с боем прорвалась к крыше, и в 14:25 двое бойцов – Григорий Булатов и Рахимжан Кошкарбаев – водрузили самодельное полотно на фасаде здания. В этот же день, в 21:30 части 150-й стрелковой дивизии под командованием генерал-майора В. М. Шатилова и 171-й стрелковой дивизии под командованием полковника А. И. Негоды штурмом овладели основной частью здания рейхстага. Оставшиеся гитлеровские части оказывали упорное сопротивление. Драться приходилось за каждое помещение. Ранним утром 1 мая над рейхстагом был поднят штурмовой флаг 150- й стрелковой дивизии, однако бой за рейхстаг продолжался ещё весь день, и только в ночь на 2 мая гарнизон рейхстага капитулировал.
В первом часу ночи 2 мая радиостанциями 1-го Белорусского фронта было получено сообщение на русском языке: «Просим прекратить огонь. Высылаем парламентёров на Потсдамский мост». Прибывший в назначенное место немецкий офицер от имени командующего обороной Берлина генерала Вейдлинга сообщил о готовности берлинского гарнизона прекратить сопротивление. В 6 часов утра 2 мая генерал артиллерии Вейдлинг в сопровождении трёх немецких генералов перешёл линию фронта и сдался в плен. Через час, находясь в штабе 8-й гвардейской армии, он написал приказ о капитуляции, который был размножен и при помощи громкоговорящих установок и радио доведен до частей противника, обороняющихся в центре Берлина. По мере доведения этого приказа до обороняющихся сопротивление в городе прекращалось. К концу дня войска 8-й гвардейской армии очистили от противника центральную часть города. Отдельные части, не пожелавшие сдаваться в плен, пытались прорваться на запад, но были уничтожены или рассеяны.
Из воспоминаний ветерана Имашева Адгама Карамовича:
«29 апреля. Бои перешли в центр Берлина.
30 апреля. Перед праздником. Но нет времени праздновать. Окруженные фашисты хотят вырваться через наши войска. Внезапно мы получили по рации сообщение о том, что дом Гитлера взят, Геббельс уничтожил свою семью, а сам Гитлер покончил с собой.
Наступил вечер, болит душа, вспоминаю родные края, солнечную погоду. Мы почти взяли Берлин, а значит близка Победа. Как же этому не радоваться?!
1 мая. На Бранденбургской улице Берлина шли кровопролитные бои. Наши воины подняли над Рейхстагом Знамя Победы. В три часа дня на Потсдамском вокзале начались переговоры. Начальник штаба генерал Ганс Кребс, генерал-полковник Василий Иванович Чуйков и командующий фронтами Василий Данилович Соколовский вели переговоры. Адольф Гитлер перед своей смертью назначил канцлером гросс-адмирала Карла Дёница. Но Мартин Борман отклонил переговоры Ганса Кребса. Поэтому снова начались боевые действия.
2 мая. Бои продолжаются, я получил легкое ранение. В шесть часов вечера попал в плен генерал Вейдлинг, комендант Берлина. Он призвал Берлинский гарнизон капитулировать. Немцы начали сдаваться в плен.
8 мая. В середине дня в столовой предместья Карлсхорст был подписан Акт о безоговорочной капитуляции германских вооруженных сил. Со стороны Советского Союза его подписал маршал Георгий Константинович Жуков, со стороны Англии – маршал авиации Артур Уильям Теддер, со стороны Америки – генерал Карл Эндрю Спаатс, со стороны Франции – генерал армии Жан де Латр де Тассиньи. Со стороны Германии акт подписали фельдмаршал Вильгельм Кейтель, адмирал флота Ганс-Георг фон Фридебург, генерал-полковник авиации Ганс-Юрген Штумпф. Берлинские бои шли 7 дней, а 9 мая Москва дала салют Победы из 1000 орудий.
(Прим.ред.; Имашев Фатих Губайдуллович, 1917 г.р. урож. с. Азнаево Бижбулякского р-на, майор, погиб 4 мая 1945 года в Герма-нии в г. Берлине - сын Губайдуллы Ахметзакиевича Имашева; родной брат Тимера-Булата Губайдулловича Имашева; двоюродный брат Адгама Карамовича Имашева).
Эти кровопролитные бои остались далеко позади, но в сердцах и памяти людей, переживших ужасы войны, они не забываются. Одни потеряли мужей, другие сыновей и дочерей, третьи братьев, отцов... А те, кто вернулся с фронта, не забывают своих однополчан. Живут с надеждой услышать нежные, теплые слова, услышать какую-то новость, некоторые пишут книги.
В этой войне мы потеряли больше 20 миллионов советских людей. Из нашей родной де-ревни Азнаево Бижбулякского района ушли на фронт 215 человек и 109 из них не вернулись. Разве можно забыть их?».
Уже после войны, в 1985 г. Адгаму Карамовичу вручили еще одну награду – орден Отечественной войны I степени.
Историческая справка:
Орден Отечественной войны
В 1985 году, в честь 40-летия Великой Победы над фашизмом, орденом Отечественной войны были награждены все жившие на тот момент ветераны войны.
Кроме орденов ратные подвиги Адгама Имашева были отмечены медалями «За освобождение Варшавы», «За взятие Берлина», «За победу над Германией Великой Отечественной войне 1941–1945 гг.», «За боевые действия при вторжении в пределы Брандербургской провинции», а в послевоенное время – многими юбилейными медалями и другими знаками отличия.
После войны Адгам Карамович, будучи офицером запаса, устроился в родную Азнаевскую школу – вначале военруком и учителем истории и немецкого языка, а в 1948 году его назначили директором этой школы. Он заочно оканчивает Стерлитамакский педагогический институт. На этом посту Адгам Имашев проработал свыше сорока лет, продолжая благородное дело отца Карамуллы Ахметзакиевича, возглавлявшего Азнаевскую школу в 30-х годах.
Из воспоминаний ветерана Имаше-ва Адгама Карамовича:
«Я вернулся с фронта инвалидом. И мне пришлось начинать работу в школе в самые тяжелые послевоенные годы.
Из-за отсутствия дров в военное лихолетье ограждение школы, другие постройки использовали в качестве топлива для обогрева учебного заведения. Не было и лошадей, которые имелись в пришкольном хозяйстве до войны. Не хватало учительских кадров, зимой в классах было настолько холодно, что замерзали чернила в чернильницах. Для отопления школы и общежития приходилась запрягать быков и привозить с берегов Демы ивовые деревья и использовать их. В саду деревья тоже были вырублены и пущены на дрова для обогрева здания, короче говоря, школа представляла из себя весьма жалкое зрелище. Не было ни интерната, ни здания столовой. За весь период моей работы директором и одновременно завучем школы мне и коллективу пришлось выполнять очень много работы, пережить немало трудностей и сложностей, решать много организационных вопросов. В начале не было у нас ни завхоза, ни завуча. Только потом, когда количество учащихся стало увеличиваться, дали единицы завуча и завхоза, и мне, директору, стало немного легче работать».
Директор и его единомышленники, сотрудники школы, буквально по кирпичику восстанавливали здание. Адгам Карамович вместе с завхозом Кадыром Ахметовичем Киреевым снаружи отштукатурили стены старого здания школы, в результате в классах и коридоре стало теплее, установилась нормальная температура. Затем двор школы огородили, силами учащихся и учителей вырастили прекрасный сад. Пришкольным участком руководила учительница химии и географии, супруга директора Халима Лутфуллиновна Имашева (урожденная Калимуллина) – по образованию биолог. Можно сказать, Адгаму Имашеву и его коллегам удалось невозможное – привести в порядок обветшавшее помещение школы, возродить ее опытное хозяйство, затем построить новое здание учебного заведения со своей котельной, самостоятельным водоснабжением, спортивным залом, мастерской для уроков технического труда, конюшней, гаражом и садом на пришкольном участке.
За свои высокие урожаи, выращенные ученическими бригадами на опытных полях и плантациях, школа в течение шести лет экспонировалась на Всесоюзной выставке достижений народного хозяйства, ее питомцы завоевывали звание лауреатов Всероссийского конкурса юннатов.
Адгам Карамович вышел на заслуженный отдых в 1978 году. Ушел из жизни ветеран войны и труда после продолжительной болезни 1 октября 1990 года.
Адгам Карамович Имашев (крайний справа)
